'A Room with a View' by Edward Morgan Foster

"The Signora had no business to do it," said Miss Bartlett, "no business at all. She promised us south rooms with a view close together, instead of which here are north rooms, looking into a courtyard, and a long way apart. Oh, Lucy!"

"And a Cockney, besides!" said Lucy, who had been further saddened by the Signora's unexpected accent. "It might be London." She looked at the two rows of English people who were sitting at the table; at the row of white bottles of water and red bottles of wine that ran between the English people; at the portraits of the late Queen and the late Poet Laureate that hung behind the English people, heavily framed; at the notice of the English church (Rev. Cuthbert Eager, M. A. Oxon.), that was the only other decoration of the wall. "Charlotte, don't you feel, too, that we might be in London? I can hardly believe that all kinds of other things are just outside. I suppose it is one's being so tired."

"This meat has surely been used for soup," said Miss Bartlett, laying down her fork.

"I want so to see the Arno. The rooms the Signora promised us in her letter would have looked over the Arno. The Signora had no business to do it at all. Oh, it is a shame!"

"Any nook does for me," Miss Bartlett continued; "but it does seem hard that you shouldn't have a view."

Lucy felt that she had been selfish. "Charlotte, you mustn't spoil me: of course, you must look over the Arno, too. I meant that. The first vacant room in the front—" "You must have it," said Miss Bartlett, part of whose travelling expenses were paid by Lucy's mother—a piece of generosity to which she made many a tactful allusion.

"No, no. You must have it."

"I insist on it. Your mother would never forgive me, Lucy."

"She would never forgive me."

The ladies' voices grew animated, and—if the sad truth be owned—a little peevish. They were tired, and under the guise of unselfishness they wrangled. Some of their neighbours interchanged glances, and one of them—one of the ill-bred people whom one does meet abroad—leant forward over the table and actually intruded into their argument. He said:

"I have a view, I have a view."

Miss Bartlett was startled. Generally at a pension people looked them over for a day or two before speaking, and often did not find out that they would "do" till they had gone. She knew that the intruder was ill-bred, even before she glanced at him. He was an old man, of heavy build, with a fair, shaven face and large eyes. There was something childish in those eyes, though it was not the childishness of senility. What exactly it was Miss Bartlett did not stop to consider, for her glance passed on to his clothes. These did not attract her. He was probably trying to become acquainted with them before they got into the swim. So she assumed a dazed expression when he spoke to her, and then said: "A view? Oh, a view! How delightful a view is!"

"This is my son," said the old man; "his name's George. He has a view too."

"Ah," said Miss Bartlett, repressing Lucy, who was about to speak.

"What I mean," he continued, "is that you can have our rooms, and we'll have yours. We'll change."

The better class of tourist was shocked at this, and sympathized with the new-comers. Miss Bartlett, in reply, opened her mouth as little as possible, and said "Thank you very much indeed; that is out of the question."

"Why?" said the old man, with both fists on the table.

"Because it is quite out of the question, thank you."

Аудиокнига - booksshouldbefree.com/book/a-room-with-a-view-by-em-forster

Фильм  - http://www.youtube.com/watch?v=pd1_zKPjlog

— Синьора не имела права так поступать! — возмущалась мисс Бартлетт. — Абсолютно никакого права! Нам обещали комнаты на южной стороне, с видом на реку, которая течет почти под самыми окнами. А вместо этого дали северные, окнами во двор, да и тот уходит куда-то вбок. Ах, Люси!

— И вдобавок ко всему, синьора — кокни, — с досадой отозвалась Люси. — С таким же успехом можно было не уезжать из Лондона.

Она осмотрела сидящих за столом англичан, разделенных двумя рядами прозрачных бутылок с водой и двумя рядами красных — с вином, а затем перевела взгляд на стены, где красовались портреты покойной королевы и последнего поэта-лауреата в массивных рамах. Других украшений не было, если не считать объявления Англиканской церкви за подписями преп. Катберга Эгера и м-ра М. А. Оксона.

— Шарлотта, а у тебя нет такого ощущения, что мы в Лондоне? Не могу поверить, что это другая страна. Или я просто устала?

— Мясо явно из супа, — сообщила мисс Бартлетт, откладывая свою вилку. — Я хочу видеть Арно. Комнаты, которые синьора обещала нам в письме, должны были выходить окнами на реку. Как ей только не стыдно! Мне-то любой закуток сойдет.

Люси мысленно упрекнула себя в эгоизме.

— Шарлотта, не нужно меня баловать. Ты тоже имеешь право любоваться Арно. Это подразумевается само собой. Первая же освободившаяся комната в фасадной части здания...

— ...станет твоей! — закончила мисс Бартлетт. Львиную долю ее расходов на эту поездку взяла на себя мать Люси, и мисс Бартлетт не упускала случая намекнуть на это обстоятельство.

— Нет, твоей!

— Люси, я настаиваю! Твоя мама никогда мне этого не простит...

— Этого мне она никогда не простит!

Голоса обеих путешественниц звучали все громче и, что греха таить, сварливее. Они очень устали с дороги, и борьба великодуший все больше походила на стычку. Соседи начали переглядываться, а один из них — очевидно, из тех нахальных типов, которые за границей попадаются на каждом шагу, — перегнулся через стол, чтобы вмешаться в разговор:

— Из моей комнаты прекрасный вид на реку. Просто прекрасный!

Мисс Бартлетт вздрогнула от неожиданности. Обычно в пансионах люди пару дней присматривались к ним перед тем как заговорить, да и то потом чуть ли не до самого отъезда не могли разобраться, подошли они друг другу или нет. Она поняла, что самозванец плохо воспитан, еще прежде чем обратила на него взгляд. Это был пожилой мужчина плотного сложения, с бледным, чисто выбритым лицом и большими глазами, в которых проглядывало что-то детское, — правда, о нем и нельзя было сказать, что он впал в детство. Мисс Бартлетт было не до того, чтобы подыскивать его глазам точное определение, и она переключилась на одежду. Тоже не бог весть что. Видимо, он из тех, кто прыгает в воду, не зная броду. Поэтому она приняла рассеянный вид и промолвила:

— Вид? Ах, прекрасный вид... Это радует.

— Я тут с сыном, — сообщил настырный незнакомец. — Его зовут Джордж. У него тоже комната с видом.

— Вот как?

— Это я к тому, что мы можем поменяться комнатами.

Лучшая часть туристов была шокирована и взглядами выражала сочувствие вновьприбывшим.

Мисс Бартлетт процедила сквозь зубы:

— Большое спасибо, но об этом не может быть и речи.

— Почему? — потребовал старик, положив на стол руки, сжатые в кулаки.

— Потому что об этом не может быть и речи, большое спасибо.